“Оглядываясь на 25 лет назад: Интервью Брюса Сведена (Bruce Swedien). Четверть века с крупнейшими продюсерами”.
Произнося: «25 лет создавая музыку», говоря о Брюсе Сведене, мы имеем ввиду его деятельность в качестве сопродюсера и звукоинженера, работавшего с Майклом Джексоном, над такими классическими альбомами, как «Thriller», «Bad» и «Dangerous». Поговорим так же о его сегодняшнем сотрудничестве с Дженнифер Лопес и еще многом другом, не менее важном и замечательном.
Брюс Сведен родился в 1934 году и впервые обнаружил любовь к звукозаписи в 10 лет, благодаря подарку своего отца. В конечном итоге, он сделал карьеру в музыке. Вначале Брюс добился славы и успеха в 50-ых и 60-ых годах, записывая Дюка Эллингтона, Фрэнка Уалли и «Фор Сизенс».
Позднее, он встретился с Майклом Джексоном в Лос-Анжелесе, во время работы над фильмом «Волшебник из страны Оз». Он предложил ему свою помощь, как инженера и саунд-продюсера, и в результате его усилий увидели свет самые известные хиты Джексона. Сведен так же работал с Миком Джаггером, Дайаной Росс, Би. Би. Кингом, Полом Маккартни, Каунтом Бэйси и многими другими звездами…
Вопрос: Оглянемся назад, на 25 лет. Скажем, что Вы делали в 1981 году?
Брюс: Я работал над альбомом «Триллер». Когда вы начинаете заниматься каким либо проектом, то вы не имеете представления о том, насколько это будет важным, или какое значение он будет иметь для отрасли в целом. Когда мы решили приступить к работе над материалом, то это был уже второй альбом Майкла, после «Off The Wall».
Если вы помните, в это время в музыкальной индустрии был сложный период. Внимание молодежи было в стороне от поп-музыки и постепенно смещалось в сторону видео-игр, и прочих вещей.
Я никогда не забуду первого дня работы, когда мы начали записывать «Триллер». Мы вошли в помещение студии «Studio A» в Вестлэйке, на бульваре Беверли. Куинси (Джонс), затем Майкл, потом я и Род Темпертон. Куинси обратился к нам и сказал: «Мы здесь для того, чтобы спасти музыкальный бизнес». Но успех в музыке не приходит так просто. Нельзя бросить на стол миллион долларов и сказать: «Окей. Этот новый музыкальный альбом должен оказаться на миллион долларов лучше, чем последний». Искусство и деньги говорят на разных языках. Но Куинси дал нам мандат, шанс спасти музыкальный бизнес и мы приложили все усилия.
Вопрос: Какие изменения произошли в Вашей работе, в применяемых технологиях, с тех дней?
Брюс: Вообще, мне очень нравится то, что происходит с технологиями. Автоматизированные и цифровые процессы, которые тогда только появлялись, были еще недостаточно развиты, либо слишком опережали свое время. В целом, это было не то, что мы хотели бы использовать для создания музыкального материала. Теперь же я применяю их ежедневно. И помните, с аналогом, как не просто было работать с ленточным магнитофоном, какие немыслимые манипуляции приходилось проделывать с сигналом, чтобы, наконец, услышать в динамиках звуки «Триллера», например.
Вопрос: Когда Вас впервые коснулась цифровая революция?
Брюс: Начало было положено, когда Куинси и я, делали альбом Джорджа Бенсона «Give Me The Night». Мы были в студии «Kendun», в Бербэнке, и я микшировал проект целиком в «Soundstream» (система цифровой записи – пер.). Это был 1980 год, и все это было абсолютно ново для того времени. Это – фантастический альбом, и мой первый реальный прорыв в мир цифровой звукозаписи.
Я попросил разработчиков «Soundstream», чтобы оборудование для записи доставили в Бербанк, но чтобы отредактировать и собрать уже записанный материал, я должен был ехать в Солт-Лейк-Сити, потому, что необходимое для этого процесса оборудование было просто огромным. Та часть «Soundstream» была просто не транспортабельна. Потом я возвращал материал обратно в Голливуд, где Кент Дункан продолжал работать над ним. Было настоящим откровением то, что цифровой звук настолько отличается от аналога. Но если вернуться к альбому и прослушать его, то окажется, что он звучит довольно хорошо. Он получил несколько «Грэмми» и у него были рекордные продажи.
Вопрос: Как с тех пор Вы продвигаетесь в этом направлении?
Брюс: Замечательно. Я полностью освоил цифровой процесс, в том числе применяю и многоканальное цифровое микширование, особенно сейчас, с более глубоким битрейтом и более высокой частотой семплирования. Не так давно, я сделал проект для одного бразильского исполнителя, в Рио Де Жанейро, и осуществил все микширование в 24-бит и 96К, и я очень доволен результатами.
Вопрос: А аналоговую ленту Вы еще используете?
Брюс: У меня, в домашней студии, есть ленточный магнитофон «Ampex» ATR, но за последний год я его, ни разу не включал. Я даже не рискнул бы вынести его из помещения. Но если у меня есть проект, судьба которого меня действительно заботит, то я выполню его именно в 24-бит/96К, что доставит мне большое удовольствие. Но тут надо уточнить, что я использую конвертер Universal Audio 2192, который считаю высшим достижением в сфере аудио, среди цифровых двухканальных рабочих станций.
Вопрос: А что насчет микшерных пультов за последние 25 лет?
Брюс: Пульт, который находится в моей домашней студии, является той же самой моделью «Harrison», который использовался для записи «Триллера» - серия 32С. Это конечно не тот пульт, который я бы использовал постоянно, в каждом случае, но, что касается акустики и многого другого, он меня вполне удовлетворяет. Но тут, в «Midnight Blue», в Майами, для альбома Дженнифер Лопес я использую 80-ти канальный SSL J – серии. И это - лучший супер-аналоговый пульт на сегодня. Он имеет наилучшее сочетание звучания и инструментария на борту.
Вопрос: Каковы Ваши любимые микрофоны и предусилители?
Брюс: Интересный вопрос. Потому, что я в последнее время работаю с Дженнифер Лопес, и я был в Лондоне на записи Лондонского симфонического оркестра, в рамках своего проекта. Это – невероятный оркестр. Приблизительно 50 музыкантов. Мы осуществили запись в «Angel Studios», в Лондоне, в переделанной церкви. Я позвонил своим приятелям в «Neumann» и сказал им, что хотел бы использовать три TLM-150S, применив систему «Decca Tree» (оригинальный метод Т-расположения трех микрофонов, предназначенный для записи оркестров – пер.), и они немедленно позаботились об этом.
Я разговаривал с Вольфгангом в «Neumann» и он спросил меня, помню ли я, что нынче как раз 50-ая годовщина? В 1956 году я купил два «Neumann» U-47 и это было началом наших отношений. Один из тех двух микрофонов был украден, во время работы над «Триллером», но у меня все еще хранится другой, и я до сих пор абсолютно его обожаю.
Вопрос: Используете ли Вы какие-то другие микрофоны из прошлого?
Брюс: У меня есть пара AKG C-12S, которые мне тоже нравятся, но нет ничего, что было бы похоже на U-47. Интересный факт – есть молодой человек в Финляндии, Мартин Кантола. Я проводил мастер-класс в Академии Сибелиуса, в Хельсинки, около 10 лет назад. И я познакомился там с этим молодым человеком, который действительно знает о микрофонах больше, чем вообще кто-либо другой, из тех, кого я встречал. Он сам делает микрофоны и у меня есть один из них. Я использовал его во время записи Дженнифер. Он сделан по схеме классического U-47, но он звучит как-то особенно хорошо. Дженнифер его очень любит. Мартин назвал его NU-47, но я не думаю, что он продает их. Один такой микрофон есть у Бьорк, один у меня, и еще один у самого Мартина. Это самый невероятный микрофон из всех, какие я только знаю.
Вопрос: Вы используете программные плагин (plug-in – пер.) эффекты?
Брюс: Что касается меня, то «plug-in», это – ругательное слово. Я до сих пор не слышал ни одного плагина, который бы звучал лучше оригинального прибора. Я считаю, если бы у разработчиков плагинов были бы уши, такие же хорошие, как и их глаза, индустрия ушла бы далеко вперед, относительно сегодняшней ситуации.
Вопрос: Хорошо, а как на счет контроля?
Брюс: У меня есть мои личные мониторы «Westlakes» и я вожу их всегда с собой. Куинси как-то сказал, что мое перемещение из студии в студию, походит на перемещение Пятой Армии. Требуется 25 переносных контейнеров, чтобы перевезти мои мониторы, микрофоны, кабели и прочий материал. Даже с учетом развития индустрии, в каких условиях она находится сегодня, я до сих пор получаю предложения прибыть непременно со всеми моими вещами, и стоит это целое состояние, чтобы все это доставить на место.
В таких случаях я использую мои мониторы «Westlakes» и мой усилитель «Electocompaniet». Он сделан в Норвегии. А «Westlakes» спроектировал Гленн Феникс, и они содержат пассивные би-усилители. В мониторах нет никаких электронных схем. Усилитель монитора напрямую подключен к динамикам. И я использую кабель «Monster Cable», который я очень люблю.
Вопрос: Вы и ревербераторы возите с собой?
Брюс: Да. Есть несколько приборов, которые выдержали испытание временем, которые я имею в своем личном арсенале и всегда вожу с собой. Один из них, это – EMT-250, переделанный 252-ой, который является фантастическим модулем. Как правило, старый EMT состоит из отдельных модулей, но не обязательно А-класса. С 252-ым я использую программное обеспечение 250-ого и поэтому как бы имею в наличии два 250s, но звук, правда, немного отличается. Также я имею «Lexicon» 480 c моими личными пресетами. И у меня есть так же «Lexicon» 224. Одним из моих любимых ревербераторов является AMS RMX.
Вопрос: Вы можете назвать несколько моментов за прошедшие 25 лет, которые были особенно незабываемы?
Брюс: Вы знаете, моя жена Беа проводит много времени со мной в студии и она так же путешествует со мной много. После работы с Майклом за эти годы, одно из многих сильных впечатлений, это то, как Майкл работает в студии, а затем ты видишь его во время концерта. Беа и я полетели с ним в Японию, путешествовали по ней с ним, мы не знали, каков Майкл, когда он на сцене. Мы никогда раньше не видели этого. Это – так необычно. Как выступающий артист он несравним. Когда он выступает на сцене, он становится другим человеком.
Вопрос: Какие контрольные записи Вы используете для измерения условий, когда Вы прибываете в новое место?
Брюс: У меня есть мои собственные контрольные образцы. Я обычно возвращаюсь к своим старым записям, которые я сделал в 1959 и 1960 годах с Каунтом Бэйси. И с таким же энтузиазмом я использую проект, который я сделал с бразильской леди, Элиан Элиас, на RCA. Я так же всегда беру эту запись с собой.
Вопрос: С кем бы Вы хотели поработать в будущем?
Брюс: Мне кажется, что я уже работал, наверное, со всеми, с кем хотел. Но есть музыкант и исполнитель, который мне очень нравится: Ленни Кравитц. Я встретил его и мы обсудили эту возможность, попытались согласовать наши графики, но эта задумка пока не осуществилась.
Вопрос: Что Вы думаете о скачивании музыки из Интернет?
Брюс: Ну, я люблю «iTunes» и пока он сделан должным образом, и пока за музыку платят, я думаю, что все совершенно в порядке.
Вопрос: А что насчет многоканального окружающего звучания (Surround Sound / Сарраунд – пер.)?
Брюс: Ну, я ненавижу сарраунд. На самом деле, я должен сказать, что я ненавижу то, что было сделано в сарраунд. Потому, что я думаю, что это очень плохое измышление, возникшее в нашей отрасли. Я не горжусь выбором такого направления, что касается сарраунда, в сторону которого развернулась наша индустрия. Это лишь верный способ многократно удорожить проект, который и так уже находится в работе, находится в режиме действующего бюджета. И, тем более, что большинство проектов совершенно не нуждается ни в каком окружающем звуке. А вот когда сарраунд, это - просто фишка, на уровне диковинки, на уровне развлечения, то я думаю, мы могли бы иметь какие-то основания для подобной работы. Но сейчас, я думаю, сарраунд - просто ненужная работа и лишняя суета.
Вопрос: Когда Вы мысленно оглядываетесь назад, что возникает в Вашей памяти?
Брюс: Куинси и я, мы часто обсуждаем это. Там, откуда происходит моя семья, в Скандинавии, конечной целью является выход на пенсию. Они все говорят: «Дядя Брюс, когда Вы собираетесь выйти на пенсию?» У Куинси и у меня есть ответ на этот случай. Всю нашу жизнь мы прожили, как будто на пенсии: путешествовали и занимались весь день тем, чем хотели. Это все, что я, когда-либо делал. Почему я должен что-то менять? У меня есть проекты, которые я хочу сделать, в моем собственном темпе, в таком, как я хочу. Я не вижу причин делать что-либо иное.
Вопрос: У Вас есть любимый девиз?
Брюс: Я занимаюсь преподаванием, провожу мастер-классы в UCLA, и в других колледжах. И у меня есть девиз, который я повторяю, он короткий и приятный: «Музыка первична!» Вот и все, что вам нужно знать.
Вопрос: Что Вы посоветуете всем продюсерам и звукоинженерам?
Брюс: Прежде всего, будьте серьезны. И Вы должны любить то, что Вы делаете во имя музыки. Если Вашей целью является финансовый успех, то Вы заранее обречены на ужасный провал. Если же Ваша цель состоит в том, чтобы создать самую лучшую музыку, какую только можно создать, в меру Ваших возможностей, то Вы героически преуспеете. И это – способ, который действительно работает.
P. S.: Брюс Сведен (Bruce Swedien). Обладатель пяти «Грэмми», номинировался в целом 13 раз.
Работал над следующими проектами:
Jazz: Count Basie, Duke Ellington, Dizzy Gillespie, Lionel Hampton, Quincy Jones, Oscar Peterson, Herbie Hancock, Jeff Oster; Pop: Michael Jackson, Patti Austin, Natalie Cole, Roberta Flack, Mick Jagger, Jennifer Lopez, Paul McCartney, Diana Ross, Rufus and Chaka Khan, Barbra Streisand, Donna Summer, Sarah Vaughan, the zouk band Kassav'; Scores: Night Shift, The Color Purple, Running Scared.
6 ноября 2006 года.
По материалам журнала «Mix Buss» (С)
Перевод: Big Black Rat
Майкл Росс (Michael C. Ross) – инженер звезд.
“Оглядываясь на 25 лет назад: Интервью Брюса Сведена (Bruce Swedien). Четверть века с крупнейшими продюсерами”.
